Мартин неоднократно высказывался в ключе, что его отношение к
литературному творчеству фанатов на основе его произведений —
отрицательно. Категорически отрицательно. Что если бы он принял другую
точку зрения, он потерял бы власть над своим произведением. На сей раз в
Not-a-Blog он представил расширенную версию своей точки зрения; она вызвала огромный резонанс.
С переводом записи мы можем ознакомиться благодаря (теперь уже) второму редактору сайта — silv.
Данное «обращение» Мартина состоит из трех, и все три весьма
эмоциональны. В первой части Мартин говорит с точки зрения прав автора,
защищаемых законом. Вторая часть по сути является комментарием к первой.
А в третьей Мартин рассуждает уже об эмоциональном отношении автора к
фанфикам. В конце приведен обзор комментариев к этим записям из ЖЖ
Мартина с моими комментариями.
судить по тем ЖЖ- и дайри-сообществам фанфикеров (и сочувствующих), кто
добросовестно дал ссылку на наш перевод (а не скопипастил — вестимо, от
возмущения точкой зрения автора), аудитория, которой Мартин адресовал
свой пост, в России реагирует так же эмоционально, как и в комментариях к
его собственному ЖЖ.
«В интернете кто-то недоволен»
Мое
отношение к так называемому «фанфикшену» («творчеству фанатов») хорошо
известно. Я против — по множеству причин, которые я неоднократно
озвучивал ранее и не буду сейчас повторять.
Моя позиция не
единственная из возможных и не универсальная, я это понимаю. Некоторые
писатели и правда поощряют творчество фанов (я таких знаю, знаком с их
аргументами), другим до этого нет дела (таких я тоже знаю много).
Многие, наконец, вообще не подозревают о существовании такого явления и
его сути (отчасти из-за самого́ запутывающего термина «творчество
фанатов», к которому я еще вернусь), и поэтому ничего на этот счет не
думают. Так что даже среди писателей существуют разные взгляды на данный
вопрос.
И все же многие из нас против фанфикшна. В том числе и
мой друг Диана Гэблдон (Diana Gabaldon), автор мега-бестселлеров серии
Outlander («Чужестранка») и потрясающих рассказов и новелл, некоторые из
которых Гарднер Дозуа (Gardner Dozois) и я имели честь публиковать в
наших антологиях. Диана недавно высказала собственное мнение
относительно творчества фанов — особенно использующего ее мир и героев —
в серии записей в своем блоге.
После
публикации первой записи разверзся ад. (Как это все чаще происходит в
этих ваших интернетах.) Две записи по теме собрали тысячу комментариев.
Все они на месте, если хотите ознакомиться с «дискуссией». Градус
которой вскоре, увы, подскочил, когда сотни… как бы их назвать-то?
фанфикописцев? авторов фанфиков? фанатов фанфиков? защитников фанфиков?
слетелись со всего интернета, чтобы разобраться с Дианой. Причем
приличное число их сходу лепило: «Не знаю, кто вы такая, книжек ваших не
читал, не говоря уж о записях в блоге, но сейчас я вам тут все
разнесу», — и все в таком роде.
Эх.
У меня наготове
цветистая метафора, чтобы выразить свое отношение к ситуации, но я
воздержусь: метафоры обычно вызывают приступы ярости. У писателей в
крови тяга к красивым фразам и хлестким сравнениям, но в политических
диспутах — а это вполне себе политический диспут — они перетекают в
преувеличения и разжигают страсти.
Так что попробую избегнуть всего этого и остаться хладнокровным.
Я
не собираюсь повторять аргументы за и против фанфикшна, их можно
прочитать в блоге Дианы. Там где-то, среди воплей, оскорблений и
бесконечных повторений одних и тех же трех-четырех точек зрения
несколькими сотнями комментаторов, есть и хорошие взвешенные сообщения с
обеих сторон, с аргументами и за, и против.
Я же собираюсь
обратить ваше внимание на пару моментов, которые вроде бы в дискуссии не
прозвучали (да, я прочел всю эту тысячу с лишним комментариев, хотя
очевидно однотипные все же пропускал).
Как я сказал, мои причины
возражать против творчества фанатов уже были изложены ранее. По сути,
эти же причины приводит у себя Диана Гэблдон, да и вообще под ними
подпишется любой писатель, разделяющий нашу точку зрения. Так что
повторять их не буду, но добавлю пару мыслей.
Одна из вещей,
которые мне не нравятся в творчестве фанатов, — это сам термин. Дело в
том, что я сам автор фанатских произведений. Именно с этого я начинал,
когда еще в старших классах школы писал для фанатских журналов
(фэнзинов), размножаемых под копирку, в начале 60-х. Однако в то время
«творчеством фанатов» не называли произведения по чужой вселенной с
чужими героями. Этот термин использовался в смысле «истории, написанные
фанатами для фанатов; любительские произведения, публикуемые в
фэнзинах». Фэндом тогда еще только зарождался, и большинство его
родоначальников были просто детьми — некоторые из которых совершили
ошибку, опубликовав любительские истории про Бэтмена или Фантастическую
четверку в своих журналах. Издательства National (как тогда называлось
DC [Comics]) и Marvel живо пресекли это дело.
Остальные соображали
лучше. Включая меня. Я был фанатом, любителем, писал истории из любви,
точно как сегодняшние авторы фанфиков — но мне никогда и в голову не
приходило нарисовать комикс про Лигу Справедливости (JLA),
Фантастическую четверку или Спайдермена, как бы сильно я их ни любил. Я
придумывал собственных героев и писал про них. Гаризан, воин-меха
(Garizan, the Mechanical Warrior). Манта Рэй (Manta Ray). Белый налетчик
(The White Raider). Когда Говард Келтнер (Howard Keltner), один из
редакторов и издателей Star-Studded Comics, ведущего фэнзина своих дней,
пригласил меня писать про двух его героев, Пауэрмена (Powerman) и
Сумасшедшего Доктора (Dr. Weird), я ухватился за этот шанс — но только
после приглашения Говарда и с его согласия.
Вот таким фанатским
творчеством я занимался. Когда и как случилось, что этот термин стал
использоваться для сегодняшнего фанфикшна, я не знаю. Хорошо бы,
конечно, было использовать для него другое название, но, признаюсь,
ничего простого, понятного и не уничижительного в голову не лезет.
Однако меня напрягает, что люди, услышав, что я писал фанатские
произведения, начинают думать, будто я писал истории про героев, взятых
из произведений других авторов без их согласия.
Согласие, на мой
взгляд, тут ключевой вопрос. Если писатель позволяет и даже поощряет
других использовать свои миры и героев, то все отлично. Это его выбор.
Если же он этого не разрешает, то, думаю, надо уважить автора.
Лично
я считаю, что писатели, позволяющие создание фанфиков, совершают
ошибку. Я не говорю при этом, что авторы фанфиков обязательно плохие,
безнравственные или не заслуживают доверия. Абсолютное большинство из
них честные, искренние и пылкие поклонники тех произведений, по которым
они творят, и к автору оригинала они испытывают самые лучшие чувства.
Однако (1) всегда найдется несколько не столь замечательных, и (2) эту
дверь, если ее открыть, будет крайне сложно затворить обратно.
Большинство
авторов, работающих в жанре научной фантастики и фэнтези (но, наверное,
не Диана Гэблдон, которая пришла в жанр извне и могла не слышать о
случае, про который я собираюсь рассказать), получили урок относительно
рисков, порождаемых фанатским творчеством, лет 20 назад, в случае с
Мэрион Брэдли (Marion Zimmer Bradley). Брэдли была автором, не только
позволяющим создание фанфиков по своей серии Darkover («Дарковер»), но и
активно приветствующим их; она даже читала и рецензировала такие
произведения. И было всем счастье и веселье, пока в один прекрасный день
Мэрион не наткнулась в очередном фанфике на идею, очень похожую на ту,
которую она использовала в своем создаваемом в данный момент новом
романе. Брэдли написала этой фанатке, объяснив ситуацию и даже предложив
символическую плату и упоминание в книге. Та ответила, что требует
полноценного соавторства и половину гонорара, угрожая в противном случае
судебным иском. Брэдли предпочла похоронить роман. Однако она
прекратила поощрение и чтение фанфиков, а также описала этот случай для
сообщества авторов научной фантастики и фэнтези (SFWA Forum), чтобы
предостеречь остальных писателей от попадания в подобную западню.
С
тех пор прошло уже около 20 лет, но эпизод произвел очень сильное
впечатление на меня и, полагаю, многих других авторов моего поколения.
Ну
подумаешь, это случилось-то всего один раз и давным-давно — так?
Хорошо, тогда упомяну еще пару имен. Двух современников, живших еще
раньше, и прекрасно известных по инициалам: ERB (Эдгар Берроуз) и HPL
(Говард Лавкрафт). Берроуз придумал Тарзана и Джона Картера (героя серии
«Марсиане»). Лавкрафт придумал Ктулху и его «Мифы». Берроуз (и,
впоследствии, его наследники) отчаянно защищал свои творения. Стоило
только упомянуть в книге Тарзана или даже просто выросшего среди обезьян
человека, подозрительно напоминающего этого героя, без разрешения
Берроузов, как их юристы обрушивались на вас словно лавина. Лавкрафт вел
себя прямо противоположным образом. Его «Мифы Ктулху» очень скоро стали
первым совместно создаваемым миром в нашем жанре. Лавкрафт поощрял
своих приятелей вроде Роберта Блоха (Robert Bloch) и Кларка Эштона Смита
(Clark Ashton Smith) заимствовать элементы из «Мифов Ктулху» и вносить
собственные, которые Лавкрафт, в свою очередь, мог бы потом
использовать. И со временем истории для «Мифов Ктулху» стали писать и
другие писатели, которые уже не были друзьями Лавкрафта, причем длится
это по сей день.
Сравнение вроде бы корректное: два автора, у каждого свой взгляд.
Есть
только одна проблемка: Берроуз умер мультимиллионером, проживая на
громадном ранчо в городе, названном Тарзана в честь его героя. Лавкрафт
жил и умер в нищете, причем некоторые биографы заключают, что недостаток
питания мог ускорить его смерть. Лавкрафта в сообществе писателей
любили гораздо сильнее, но одной любовью сыт не будешь. Иногда хочется и
мяска себе позволить. Семье Берроузов платили как миленькие за каждый
снятый фильм о Тарзане, прилично заплатили за экранизацию «Принцессы
Марса», для которой я писал сценарий в мой голливудский период, да и за
нынешнюю версию они без сомнения свое получат — хотя книжка-то уже
перешла в общественное достояние (public domain). Получила ли семья
Лавкрафта хоть грош за экранизацию «Данвичского ужаса» (The Dunwich
Horror), за «Реаниматор» (the Herbert West, Reanimator), за недавний
«Дагон» (Dagon), за интернет-версию «Зова Ктулху» (Call Of Cthulhu)? Не
знаю. Но сомневаюсь. А даже если и получили, то наверняка какие-то
копейки. А между тем всё новые писатели включаются в разработку
месторождения «Мифов Ктулху», создавая новые рассказы и романы. [Примечание 7kingdoms.ru: Читайте чуть ниже! Мартин подробнее объясняет свой взгляд на ситуацию с Лавкрафтом.]
Ктулху,
как и Джон Картер, сейчас в общественном достоянии, знаю. Но это ничего
не меняет. После того, как Лавкрафт пустил столько народу в свою
песочницу, он совершенно лишился контроля за своими созданиями. Именно
это я подразумевал, когда писал пункт (2) там выше. Дверь к созданию
фанфиков легко открыть, но крайне сложно потом закрыть обратно.
Творения
писателя дают ему средства к существованию. Ситуация с авторскими
правами — единственное, что отличает Берроуза от Лавкрафта. Удивительно
ли, что большинство писателей так пекутся об их защите?
Те из нас,
кто, подобно Диане Гэблдон и мне, предпочитают не давать разрешения на
использование своего мира и героев для создания фанфиков, делают это не
просто из вредности. Мы делаем это, чтобы защитить себя и свои творения.
Более того: мы обязаны
так поступать. Этого никто не заметил ни в одном из тысячи комментариев
к записям в блоге Дианы. Было много болтовни по поводу копирайта,
насчет того, является ли создание фанфиков незаконным, подпадает ли оно
под ограничения добросовестного использования (fair use) (и, кстати, нет,
не подпадает, по крайней мере, насколько я знаком с применением этой
доктрины, а мне в свое время пришлось хорошенько с ней познакомиться при
написании «Шума Армагеддона» (The Armageddon Rag)*), но никто не
отметил важнейший аспект закона об охране авторского права: копирайт надо защищать.
Если кто-нибудь нарушает ваш копирайт, и вам об этом нарушении
известно, и вы не предпринимаете никаких действий по защите, закон
толкует это как отказ от защиты вашего авторского права. И после этого
любой может делать с вашим материалом всё, что ему в голову взбредет.
Если я позволю паре фанатов опубликовать их фанфики по ПЛИО и ничего не
скажу, то у меня не будет законных оснований противостоять попытке
какого-нибудь Билла Спёра и издательства Обдирайтунг выпустить
книжку-другую по ПЛИО в надежде зашибить немножко денежек. Эти
конкретные фанаты могут быть милейшими людьми на земле, движимыми
искренней любовью к моему миру и героям, и только. Но появятся и Билл
Спёр с Обдирайтунг, которые никаких чувств не испытывают. Им бы денег.
Как только дверь отопрешь, в нее сможет войти кто угодно.
«Да
никто и ни за что так не поступит!» — слышу шушуканье за спиной. Ага,
как же. В издательском мире полно таких историй. Даже прославленные
свирепые сутяжники Берроузов пропустили серьезный удар в 60-х, когда
забыли вовремя продлить копирайт на книги о Тарзане, а какой-то
зачуханный издатель комиксов это заметил и моментально выпустил серию
неавторизованных комиксов с Тарзаном без отчислений за использование
объектов копирайта.
Таковы некоторые из причин, по которым
писатели вроде меня запрещают фанатское творчество, но в завершение
позвольте оставить в покое юридические и финансовые соображения и
упомянуть о личном. С этим Диана Гэблдон, на мой взгляд, попала в точку,
написав последнюю из трех заметок по теме у себя в блоге. Тут я с ней
согласен целиком и полностью. Много лет назад я получил Небьюлу
[престижный ежегодный приз, присуждаемый сообществом фантастов и авторов
фэнтези за лучшие произведения жанра разных форм] за повесть «Портреты
его детей», в которой рассматриваются отношения писателя и героев,
которых он создает. Детей у меня нет (у Дианы есть). Но говорят же, что
мои герои — это мои дети. И я не хочу, чтобы какие-то незнакомцы их
умыкнули — нет уж. Даже если они признаю́тся моим детям в любви. Готов
поверить, что это правда, не сомневаюсь в искренности их чувств, но тем
не менее…
Иногда я позволяю другим писателям поиграть с моими
детками. В «Диких картах» (Wild Cards), скажем, так как это совместный
мир. Lohengrin, Hoodoo Mama, Popinjay, the Turtle и все остальные мои
персонажи, введенные в «Дикие карты», развиваются другими писателями, а
я, в свою очередь, придумываю истории с их персонажами. Но я
категорически утверждаю, что это не то же самое. Совместный мир строго
контролируется, и в случае с «Дикими картами» он контролируется мной. Я
решаю, кому можно взять поиграть моих персонажей, я читаю новые истории,
и я принимаю или заворачиваю их. Я могу сказать: «Нет, Popinjay ответил
бы вот так». Или: «Простите, но Turtle на такое не способен». Или, что
еще важнее (хотя с «Дикими картами» такого не случалось, но в других
совместных мирах бывало): «Нет, ни за что, насиловать мою героиню
нельзя, и мне насрать, насколько круто это бы смотрелось».
И это
«Дикие карты» — мир и персонажи, специально созданные для совместной
работы над ними. А уж с ПЛИО все еще категоричнее: никто не смеет
издеваться над вестеросцами, кроме меня.
Короче.
Я тут
распространялся гораздо дольше, чем планировал, но исключительно ввиду
важности темы. «Творчество фанатов», как его ни называй, существовало
давно, но не в таких формах, как сейчас. Все изменил интернет. Если
раньше фанфики печатались в малоизвестных фэнзинах, которые прочитывала
от силы сотня человек, то сейчас десятки и сотни тысяч могут легко
получить доступ к подобным… эээ, скажем, «недозволенным неоригинальным
произведениям». (Кроме тех случаев, конечно, когда писатель такое
творчество разрешает, отчего произведения фанфиков становятся
«дозволенными неоригинальными».) Сейчас мы более чем когда-либо
нуждаемся в определении границ.
Я горячо восхищаюсь Дианой Гэблдон за открытие дискуссии.
Сам же я теперь отступаю и занимаю оборонительную позицию.
*
В комментариях Мартин рассказал про то, как получил разрешение на
использование песен в «The Armageddon Rag», и это стоило ему тысяч
долларов, но не десятков и не сотен тысяч, как могло быть в случае, если
бы он попробовал цитировать их, прикрывшись законом, который позволяет
цитировать отрывки, и получил бы иск в суд.
запись Мартина получила громадный отклик — 400 комментариев за сутки.
Больше у Мартина было только в провокационных записях (вроде: угадайте,
какого актера я задумал, или намеков на Танец, которых он не делал). И
учитывая такой резонанс, он закрыл комментирование той записи, и отправил ответ.
Я
только что закрыл комментирование в предыдущем посте. Пришло около
четырех сотен комментариев с тех пор, как я прошлой ночью его
опубликовал, и все это грозит обрушиться под своим собственным весом.
Подозреваю, что всякий, кто хотел высказаться, уже высказал все, что
можно по этой теме, и теперь мы просто будем ходить по кругу.
Кроме
того, прочитав многие комментарии, я убедился, что большинство не
читают то, что было написано до них. Я начал отвечать на одни и те же
вопросы снова и снова. Чем же тогда был турнир на Сувуду (где Мартин
описал действия персонажа другого автора, но с разрешения)? А что с
антологией по миру Джека Вэнса (там было получено разрешение и с каждой
книги выплачивались авторские отчисления)? А что же с фэн-артом (Мартин
очень даже положительно относится к фэн-арту, поскольку де это
совершенно иное искусство)? А ролевые игры (Мартин говорил в
комментариях, что не считает ролевые игры и фанфики одного поля
ягодками, хотя это и странно...)? Все это весьма справедливые вопросы,
но я ответил на каждый из них в комментариях к предыдущей записи. На
некоторые дважды или трижды. Я не собираюсь отвечать в четвертый, пятый,
шестой... двенадцатый раз, прошу извинить. [...]
Хочу
поблагодарить 95% тех, кто потратил время на комментарий. Я ценю ваши
мысли, и более того, я ценю относительно спокойный и вдумчивый тон
дискуссии, которая не опустилась на тот уровень безобразия, что я видел
(и вижу по сей день) в комментариях блога Дианы Гэблдон, где дискуссия
давно ушла черти куда. Не знаю уж, сколько человек поменяли свою точку
зрения, но все важные вопросы, как мне кажется, были подняты, и надеюсь,
что в итоге рвение участников все же породило знание и понимание, а не
ушло в свисток споров...
Кое на что я хотел бы обратить внимание особо.
Многие
участники дискуссии предположили, что я ошибался, когда утверждал, что
надлежит защищать авторские права, они предположили, что я путаю закон о
защите копирайта и закон, защищающий торговую марку. Поскольку эта
мысль повторялась неоднократно, может быть, мне действительно нужно
получше разобраться в этом вопросе. В то же время, были и те, кто
подтвердил написанное мною, включая людей, представившихся юристами и
студентами юридических факультетов, поэтому думаю, что проблема не столь
ясна, как полагают мои оппоненты. Я подробно изучу данный вопрос, и
изложу здесь же, в блоге, выводы, к которым приду (но срочности не
обещаю, у меня в жизни полно других дел).
ERB (Эдгар Берроуз) vs
HPL (Говард Лавкрафт). Я никогда не утверждал, что разрешение другим
писателям использовать мифологию Ктулху было единственной
причиной, по которой Лавкрафт умер в нищете. Вообще я большой поклонник
Лавкрафта, и совсем не поклонник Берроуза (хотя когда-то мы с Мелиндой
Снодграсс адаптировали для сценария его «Принцессу Марса»). Так что о
Лавкрафте я знаю очень много; уверен, что его работы оказали огромное
влияние на современный жанр ужасов. Но настаиваю: я мог бы завтра же
написать роман по Мифам Ктулху, не платя авторских отчислений держателю
прав на творчество Лавкрафта (если таковой имеется) и не получая его
разрешение. В то же время, я бы не осмелился писать роман по миру
Берроуза, хотя «Принцесса» уже является общественным достоянием (но не
Тарзан и не последние романы о Джоне Картере).
Некоторые
цитировали и давали ссылки на точку зрения противоположной стороны в
памятном конфликте Мэрион Брэдли с фанаткой. Отлично, такое всегда
полезно знать, ознакомьтесь. Сейчас, 20 лет спустя, все это сводится
исключительно к противопоставлению воспоминаний. Но та версия, которую
привел я, никакой не миф, не «городская легенда», как тут некоторые
заявляли. Эта версия была представлена писательскому сообществу самой
Мэрион Брэдли. Нравится думать, что она соврала — да на здоровье!
где Мартин попробовал отойти от юридических вопросов и сосредоточиться
только на эмоциональном отношении писателя к альтернативным рассказам:
Все
эти дебаты о фанфикшене, здесь и в блоге Дианы Гэблдон, Чарли Стросса, в
десяти, двадцати или в ста других местах в сети, я надеюсь, пролили
хоть немного света [на эту проблему], и уж точно знаю, они были жаркими.
Почему так случилось? Я задумался. Почему каждая из сторон с такой яростью ввязалась в этот спор?
Многое
было сказано о копирайте, торговой марке, о нарушении и честном
использовании, о том, кто имеет право зарабатывать на всем этом… все это
хорошо и полезно, все эти вещи достойны обсуждения и спора... но
фанфикеры продолжают говорить, что они всё делают из-за чувства любви, а
вовсе не из-за стремления к деньгам. Я поразмышлял обо всем об этом, и
думаю, они правы.
Все из-за любви.
Это верно для обеих сторон.
Давайте забудем обо всех юридических и финансовых проблемах. Обобсуждались. Давайте просто поговорим об эмоциях.
Вот
в чем дело. Я думаю, фанфикеры пишут об определенных персонажах, потому
что они их любят. И я полагаю, авторы, которые возражают против этого,
поступают так, потому что тоже любят этих персонажей. Это возвращает нас
к метафоре «мои персонажи — это мои дети», эта мысль определяющая.
Итак,
не все авторы думают подобным образом, конечно же. Кое-кто скажет:
«Делайте с моими персонажами, что хотите, мне дела нет, пока вы не
заритесь на мой доход. Если вы начнете умыкать из моей копилки, я вам
накостыляю. В остальных случаях — развлекайтесь». И все замечательно,
если вы разделяете эту точку зрения. Но я-то — нет. Я никогда не скажу
ничего подобного. Меня-то заботит то, что вы делаете с моими персонажами.
Литература
суть вымысел. Это все придумано. Мечты и образы, рожденные из слов на
бумаге. Каждый автор, что не является безумцем, знает это. И каждый
читатель тоже. Но...
Когда я был ребенком в 50-ые, я прочитал
множество комиксов. Они иногда печатали в этих журналах [сборниках
комиксов, обычно тематических, например про Супермена] так называемые
«Воображаемые истории». Я был ребенком, но хорошо понимал, что это
дурацкое название. Ну, в смысле, вообще все истории
воображаемые, верно же? Сегодня мы назвали бы их рассказами из серии «А
что если бы...» или историями из «альтернативной (параллельной)
вселенной». Действие в этих комиксах происходило вне сюжетной линии
Супермена. «Что, если бы Криптон никогда не взрывался…» или «Что, если
бы Супермен и Лоис поженились…» — нечто в таком духе. Некоторые были
довольно хорошими, богато насыщены событиями — даже больше, чем
«оригинальные» истории про Супермена 50-х. Но несмотря на это, меня
такие истории никогда не увлекали. Просто они не были настоящими.
Конечно,
и Супермен не настоящий. И все истории про него выдуманы. Я понимал это
даже в 8 лет. Но между автором и читателем заключен контракт. Я
рассказываю вам историю, стараясь сделать ее как можно более реальной. А
вы при чтении пытаетесь поверить, что все эти люди реальны и что
описанные случаи происходили с ними взаправду. Без веры в это — с чего
бы вам переживать за героев?
(Однажды на конференции в Милфорде,
много лет назад, у меня была длительная горячая дискуссия с двумя
писателями новой волны, которые отстаивали позицию, что поскольку
литература основана на вымысле, она не должна пытаться выглядеть
реальной, что успех литературе приносит работа со словами, а истории
должны подчеркивать свою «плоскость», точно как абстракционизм
подчеркнуто двумерен в противоположность живописи реализма, пытавшейся
достоверно воспроизвести объем. Может быть, я именно поэтому всегда был
равнодушен к абстракционизму. Я совершенно определенно не люблю нарочито
«плоские» истории. Мне нужна иллюзия. Мне нужны истории и герои,
которые казались бы настолько настоящими, насколько это возможно — хотя
бы на время чтения. А хорошо бы, чтобы и после.)
Эти «воображаемые
истории» были интересны как развитие и ответвления сюжета, но они
никогда не затрагивали меня эмоционально. Читая их, я понимал, что
происходящее ничего не изменит. Если Супермен или кто-то из его друзей
погибал — да подумаешь! В следующем номере они опять будут как
новенькие. В то же время, когда несколько лет спустя умерла Гвен Стейси
[подруга и первая любовь Человека-паука], я был раздавлен не меньше
Питера Паркера. Гвен Стейси была для меня настоящая.
(Кстати,
именно по этой причине я смертельно ненавижу «переигрывания», которые
стали обычным делом в современных комиксах и фильмах. Они рвут
подразумеваемый контракт, заключаемый между читателем и писателем. Вы
мне рассказывали, что Питер Паркер женился на Мэри Джейн; я много лет
читал истории, в которых они были мужем и женой; вы нигде не писали, что
это «воображаемые истории» — напротив, описывали их, как настоящую
жизнь Паучка… А теперь разворачиваетесь на 180 градусов и заявляете, что
они не просто не женаты, а никогда и не были женаты, что вообще ничего
такого не было, вот так-то, жрите, нравится? Да, а комиксы продолжайте
покупать, мы сейчас вам распишем, как оно все было на самом деле. Нет
уж, извините. Как пели The Who, меня вам больше не облапошить. Чушь это
все, и пошло оно к черту.)
Как читатель (книг, комиксов и прочего)
и зритель (кино и телевидения) я хочу героев, за которых можно
переживать, с которыми можно сродниться, в которых можно поверить. Если я
не нахожу таких в произведении, я очень быстро теряю к нему интерес.
Если же нахожу… тогда, несмотря на понимание того, что эти персонажи
просто выдуманы, я начинаю глубоко переживать.
Скажем, я никогда
не смотрел третьих Чужих. Я обожаю Чужого и Чужих, но когда из первых
рецензий на третий фильм стало известно, что кино начинается с убийства
Ньют и этого, которого Майкл Бьен (Michael Biehn) играл, я был просто в
шоке. Я не ходил на фильм, потому что не хотел, чтобы у меня в мозгу
поселились неправильные картинки. Я полюбил Ньют из второй части, Рипли
ее весь фильм спасала, и кино так здорово заканчивалось… А теперь
какой-то мудила приперся и все изгадил, просто чтобы произвести
впечатление посильнее! Следующие фильмы про чужих я тоже не смотрел,
потому что они продолжали эту придуманную «реальность», которую я
отказываюсь принимать. Не смотрел даже фильм с Роном Перлманом, несмотря
на то, что он мой друг и страстно обожаемый мной актер.
Плохо то,
что это не сработало. Фильмы-то я не смотрел, но осадок от рецензий уже
остался. Я слишком хорошо знаю, что́ произошло в третьей части. Знаю,
что Ньют умерла. И даже такая, казалось бы, ерунда лишила меня серьезной
доли удовольствия от пересмотра второй части. Кино отличное, но каждый
раз, как я дохожу до сцены в конце, когда Ньют залезает в капсулу и
спрашивает Рипли, будет ли она видеть сны, я не испытываю ожидаемого
эмоционального подъема, до слез. Вместо этого я вспоминаю: черт, Ньют же
инфицирована, она умрет, — начинаю злиться и становлюсь угрюмым.
Я горюю по персонажу, который не существует и никогда не существовал, да. Но горечь утраты это нисколько не смягчает.
А если я так переживаю из-за персонажа, созданного другими авторами, то представьте, что́ я чувствую к созданным мной героям!
Вот
почему я сравниваю их со своими детьми. Я неравнодушен к Ньют, Гвен
Стейси, Фродо, капитану Ахаву, Великому Гэтсби и прочим. Но к Эбнеру
Маршу, Тириону Ланнистеру, Джону Сноу, Хэвиланду Тафу, Дейенерис и
другим моим созданиям я неравнодушен в тысячу раз сильнее. Они мои
сыновья и дочери.
Думаю, таких, как я, огромное множество. И
именно эти чувства повинны в эмоциональном накале, которым
сопровождаются споры про фанатское творчество, причем с обеих сторон.
Авторы
фанфиков влюбляются в героев и хотят, чтобы с теми происходило то, что
им хочется, и так, как им хочется. Я знаю, что по нашему давнему сериалу
«Красавица и Чудовище» была написана куча фанфиков, начинающихся с
предположения, что Кэтрин и Винсент смогли наладить свои отношения и
зажили счастливо, с полагающимися приключениями. Море фанфиков, целиком
выбрасывающих наш третий сезон, ведь многие фаны сериала приняли смерть
Кэтрин так же близко к сердцу, как я принял гибель Ньют. Они хотели
отменить произошедшее. И я почти уверен, что существуют фанфики по
Чужим, в которых Ньют не погибла ужасной смертью. Любовь к персонажам
толкает людей на написание подобных вещей. Черт, да если бы меня
кто-нибудь нанял писать сценарий к новому фильму франшизы, то я начал бы
с того, как, помните, в конце второй части Ньют спрашивала, будет ли
она видеть сны? Так вот, она их видела. И все выпущенные позже части —
это как раз приснившиеся ей кошмары. А новый фильм начинается с того,
как Ньют и Рипли просыпаются… Это было бы тем самым «переигрыванием», на
которые я так ругался выше, ага. Ну, засуди́те меня за
непоследовательность. К тому же, это был бы, наверное, самый
дорогостоящий фанфик в истории. Эх, жаль, что шансов никаких!..
Ну
а теперь давайте взглянем на проблему с точки зрения писателей. Как бы
сильно фанаты ни любили наших героев, мы все равно любим их больше. И
вот мы наблюдаем истории, в которых другие люди вытворяют всякое с
нашими детьми. То, чего мы никогда себе и представить не могли, не
позволяли делать, нечто нелепое, отвратительное. Убитые герои оживают.
Живые герои умирают. Злодеи искупают свои грехи. Мужики становятся
геями. Ромео и Джульетта вместо самоубийства женятся и заводят 17
детишек.
Конечно, можно пожать плечами и сказать: «Ничего этого на
самом деле не было. Эти истории — не канон. Это просто «воображаемые
истории». Они не настоящие». И многие писатели так и поступают. Но не я.
Дело не только в юридических и финансовых аспектах — я просто не хочу
читать фанфики, в которых Гэтсби сбегает с Дейзи, и еще менее хочу
читать про то, как он сбегает с Томом Бьюкененом, или как они с Дейзи
устраивают оргию на троих, или как Гэтсби насилует и убивает Дейзи. И я
совершенно уверен, что и Фрэнсис Скотт Фицджеральд такого читать бы не
захотел. Ну а теперь замените Гэтсби, Дэйзи и Тома на Джона Сноу, Джея
Экройда, Хэвиланда Тафа, Дейенерис или еще кого-нибудь из моих героев, и
вы получите некоторое представление о моей реакции.
Это как с
Ньют. Не хочу, чтобы у меня в голове вертелись чужие картинки. Даже если
картинки милые, а вы очень любите моих героев и обращаетесь с ними
нежно и с любовью. Все равно вы развлекаетесь с моими людьми. Не буду
приводить аналогий, они только злят окружающих, но на мой взгляд такие
действия граничат с осквернением.
Возможно, это неразумно. Эти люди просто выдуманы. Слова на бумаге. Какая разница, что с ними произойдет? Бумага все стерпит.
Но не в моем случае. И, полагаю, не в случае Дианы Гэблдон.
Это
никак не связано с деньгами, авторским правом и законами. Это чувство,
которое рождается в животе. Это любовь. С обеих сторон.
Комментарии на комментарии
А
теперь подробно остановимся на комментариях с моими порой пространными
замечаниями. Большей частью отмечены те комментарии, на которые отвечал
Мартин.
Как принято трактовать Российское законодательство,
использовать можно все, если при этом не следует какого-либо извлечения
прибыли или иных благ. Так не только в России. И в связи с этим многие
авторы занимают снисходительную позицию, «пишите, что хотите, но не
пытайтесь это продать». Таково мнение Джоан Роулинг или Чарльза Стросса.
Хотя стоит кому-то попытаться заработать на творчестве госпожи Роулинг,
она становится куда менее лояльна и справедливо (заметьте!) и успешно
отстаивает свои права. При этом на сайте FanFiction.Net запрещено
выкладывать фанфики по творчеству авторов, которые уведомили
администрацию о том, что они не желают подобного творчества, среди них
Робин Хобб, Энн Райс, Рэймон Фэст, Терри Гудкайнд и некоторые другие
(есть и Деннис Л. Маккирнан, которого иногда называют Деннис
Я-скопирастил-Толкина-и-очень-рад Маккирнан). Другими словами, в
фэн-сообществе принято считаться с мнением автора.
Мартин сказал,
что использовал аналогию с детьми в своей записи, потому что хотел
показать, что «между писателем и его героями существует глубокая
эмоциональная связь. Читать версии других людей, видеть, как [мои герои]
говорят и делают то, что никогда не могли бы сказать и сделать, меня
напрягает».
Некоторые высказались в том ключе, что фанфики писать
можно в стол, а вот делиться ими можно только с разрешения, вероятно,
после финансового вознаграждения автора. Можно только гадать, каким
образом пробудить эту колоссальную скромность в тех, кто пишет фанфики…
поскольку ничего, кроме нее или раболепского поклонения перед мнением
автора, не заставит вкладывать усилия в то, что никогда никем не будет
прочитано. Графомания в таком виде — это болезнь, господа присяжные
заседатели. В лучшем случае, если кто-то узнает об отношении Мартина к
фанфикам (но не пародиям, о чем ниже), он просто не захочет писать
фанфика, но между «хотеть» и «быть должным» юридическая пропасть
размером с Великий каньон.
Вместе с такими курьезными
комментариями есть и здравомыслящие. В последнее время долго и упорно
предпринимаются попытки приструнить торрент-трекеры, которые без всякой
совести (хм) размещают рипы фильмов. И безуспешно. Все попытки терпят
крах. Возможно, когда в каждом из нас будет чип, отслеживающий каждый
просмотренный фильм и отсылающий сигнал, что с нас положено снять
такую-то сумму, закон о защите авторских прав будет работать
бесперебойно, но до тех пор интернет остается сравнительно свободной и
внезаконной зоной. С этим бесполезно бороться, но автор вправе (и даже
должен) быть пассивно несогласен с использованием своих персонажей и
вселенной. Активные действия с его стороны будут вызывать лишь улыбку.
Было
высказано мнение, что творчество на основе оригинального творчества
должно автору льстить, до тех пор, пока, как и принято в фэндоме, автор
отказывается от авторских прав на эту историю (в смысле, он остается
автором, но отказывается от возможности ее продать). Как можно сердиться
на своего читателя за то, что он так увлечен вашим творчеством, что
пишет фанфик, ведь это, как и чтение, делает его счастливее. Тем более
его творчество никоим образом не влияет ни на самого писателя, ни на его
персонажей, ни на восприятие фэндомом его творчеством. Никак и ни в
коем разе. Даже, когда речь о порнографических фанфиках. Автор
комментария также приводит шутливое высказывание Патрика Ротфуса: «Когда
по вашему творчеству появляется слэшфик, знайте, вы стали значительной
фигурой». Кто не в курсе: слэш — это фанфик о любви между персонажами
одного (учитывая авторство, обычно всегда мужского) пола. Комментатор
также поднял тему завуалированного фанфика, когда в творчество нарочно
включаются изменения, защищающие автора от судебного разбирательства.
Мартин ответил, что таковые его беспокоят куда больше, хотя все и
зависит от меры имитации и меры завуалированного воровства (к примеру, у
персонажа может быть кое-что общее с персонажем или миром другого
автора, но это будет самостоятельный персонаж и мир, ибо такое
творчество — «старо как мир»). Он также припомнил, что кое-какое
легальное творчество было куда хуже, чем могли быть фанфики (Конан,
например, от Джейса и Картер).
Многие отметили, что подчас фанфики
пишут, чтобы развить стиль, это тренаж для начинающих писателей
(большей частью детей). Что другие читают, чтобы заполнить пробел, когда
читать нечего, а хочется.
Весьма порадовал ответ Мартина на вопрос о том, как его мнение изменится, если представить, что он умер:
Если
правда, что жизнь после смерти есть, то я вернусь мстительным духом и
буду преследовать таких людей [авторов фанфиков] каждую ночь. Но
поскольку я в это не верю, то, полагаю, мне будет все равно. Я же буду
мертвый. Будут живы мои наследники — правда, они могут придерживаться
иных взглядов на эту тему. Надеюсь, мои наследники будут уважать мое
мнение. Не все, конечно… И надеюсь, Кристофер Толкин будет жить вечно. У
меня есть ужасное предчувствие, что, когда он умрет, мы увидим «Саурон
наносит ответный удар» от (укажите любого автора), созданный на
основании клочка бумаги, прилипшего к подошве старого ботинка Джона
Рональда Руэла Толкина.
Вообще-то, в некотором смысле
в России кое-что подобное издавалось. «Кольцо Тьмы» называется (от
сами-знаете-кого). Конечно, не только оно. В России издали «Черную книгу
Арды» Ниеннах и Иллет, «По ту сторону рассвета» О. Брилевой и может
быть что-то еще, что не является пародией (и поэтому противозаконно).
Мартин
отметил, что его негативное отношение к фанфикам не спасет даже
исключение из фанфика оригинальных персонажей. Персонажи его дети, он их
ревнует, да. Но и мир — ребенок не меньший.
Следующим моментом
является успех сериала HBO. Тут Мартин в ответе дал маху, по-моему. Как
известно, огромное количество людей пишут по сериалам. Просто потому что
у сериалов масса поклонников. Если HBO будет иметь успех, Мартин
соглашается с тем, что появится много творчества, но заявляет, что это
будет уже проблема HBO. Только я не могу взять в толк, как читатель
поймет речь о Джоне Сноу из книги или фильма? Фильм-то хотят делать
близко к книге, нет?
Также Мартину несколько раз заметили, что он
не прав в мысли о том, что если он не проклинает авторов фанфиков, то он
все равно что отказывается от прав на свое творчество. Таково положение
дел с торговыми марками и патентами. Мартин же припомнил старую
историю, которая приключилась с ним, когда он купил дом. В то время он
был не огорожен, и соседские дети сокращали путь через его придомовой
дворик. Юрист сообщил ему, что забор он должен построить как можно
скорее, иначе его двор могут признать общественным сервитутом (потому
что он никак этому хождению не препятствовал). Вместе с тем, кое-кто из
комментаторов представились как практикующие юристы по данному вопросу.
Они признали, что фанфики — это незаконное творчество по разным
причинам, в том числе, кстати, и из-за нарушения закона о товарных
знаках (имена персонажей могут быть зарегистрированы как товарный знак),
однако на создание судебного прецедента (в США прецедентное право)
потребуются огромные суммы, потому что в дело вовлечены и крупные
игроки, вроде Гугла.
В комментариях Мартин осветил свою позицию по
отношению к пародиям и сатире. «Пародия и сатира — это нормально, и они
защищены законом. Эта традиция существовала века, и в настоящее время
ее отстояли в судебном порядке…»
К фан-арту Мартин сказал, что относится не в пример положительно:
Иллюстрации
— это совершенно другое, тут свои правила. Насколько я могу судить, с
фэн-артом все хорошо. И, конечно, образы могут отличаться от моих. Черт
побери, но даже профессиональные художники, которые работали с Песней
Льда и Пламени, как же они изменили персонажей! Конечно, после того, как
сериал HBO будет показан в сознании большинства людей, образы
персонажей будут замещены лицами актеров.
Среди
причин, почему Мартин против фэн-творчества, он называет отсутствие у
него права вето. Иначе говоря, прислали ему текст для РПГ тот же Green
Ronin, он его подтвердил или отослал обратно с комментариями, а вот
фанфики опубликованы сразу в фанфикшен.нет или в лайвджорнал.ком. Иначе
говоря, ситуация такая, что Мартин считает интернет средством массовой
информации (в Белоруссии вон и закон такой есть).
И напоследок перевод комментария Мартина, довольно интересного:
Я
знаю по Песни Льда и Пламени есть фанфики. Я их не видел и видеть не
хочу. Не знаю, что в них и знать не хочу. Большая часть из них написана,
полагаю, с любовью и уважением и вообще хорошие, вне зависимости от
уровня стиля. Но держу пари, что есть и... плохие. Я предполагаю и могу
ошибаться, но я знаю, на разных форумах по Песни Льда и Пламени
несколько больных читателей время от времени (не часто, огромное число
моих поклонников замечательные) пишут нечто вроде «Ненавижу Дени. Хочу,
чтобы ее изнасиловали и убили» или «Бриенна просто сука, Джейме должен
был её мечом раскроить» или «Терпеть не могу эту жирную свинью Сэма,
пусть отец убьет его» (большинство этих мерзких комментариев о женщинах,
а Сэм свое получил за то только, что он полный). Эти комментарии
тревожат уже достаточно, даже когда это всего лишь комментарии.
Насколько бы ужасней все обернулось, если бы фактически они стали
историями — представьте, что некий автор фанфика решит описать
изнасилование и убийство Дени, а?